История, которую невозможно представить. Реплика Максима Кононенко

70 лет назад, 27 января 1944 года, в результате операции "Январский гром" была полностью снята блокада Ленинграда. Полностью – это значит, что частично она была снята еще за год до этого, в январе 43-го. Весь этот год Ленинград имел сообщение с остальной страной. Реплика Максима Кононенко.

70 лет назад, 27 января 1944 года, в результате операции "Январский гром" была полностью снята блокада Ленинграда. Полностью — это значит, что частично она была снята еще за год до этого, в январе 43-го. Весь этот год Ленинград имел сообщение с остальной страной — по построенной всего за 17 дней железной дороге в город шли эшелоны с продовольствием, а обратно — эшелоны с выжившими людьми. Но 18-я немецкая армия продолжала находиться рядом с Ленинградом и постоянно обстреливала и город, и ту самую железную дорогу. Люди продолжали гибнуть, поэтому тот, последний год, тоже включают в блокаду. Всего 872 дня.

Сейчас многие из нас даже не представляют, насколько всё быстро случилось. Вдумайтесь: война началась 22 июня, а уже 29 июня, то есть всего через неделю, из Ленинграда началась эвакуация. Разумеется, никто никуда не хотел ехать. В основном, отправляли детей, и то недалеко — в Ленинградскую область. Большая часть этих детей потом вернулась к родителям, в осажденный город. А уже 8 сентября город оказался практически полностью отрезан от остальной страны. Блокада началась.

Еще раз: представьте себе временные масштабы — вот вы возвращаетесь, скажем, из отпуска в середине лета, а в начале сентября в вашем городе закрываются все магазины. Еда — только по карточкам, норма отпуска — кусок хлеба в сутки. И впереди у вас — самая долгая, самая холодная и самая страшная зима в вашей жизни. Уже в ноябре в городе начался голод.

Нет, мы не можем себе сейчас это представить. И именно поэтому все наши действия вокруг юбилея снятия блокады выглядят довольно нелепо и странно. Например, еще в 2010 году Законодательное собрание Санкт-Петербурга зачем-то предложило Госдуме изменить название "День снятия блокады города Ленинграда" на "День полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады". Депутаты инициативу не поняли и законопроект отклонили. Однако уже этой весной идея о переименовании памятного дня возникла в недрах самой Государственной думы, и летом закон приняли в первом чтении. И тут некие эксперты НИИ Высшей академии Генштаба порекомендовали уточнить, что теперь принято говорить не "фашисты", а "немецко-фашистские войска". И, кроме того, надо отразить в названии роль советских войск в освобождении города. Депутаты учли эти пожелания и в октябре "День снятия блокады города Ленинграда" был официально переименован в "День полного освобождения советскими войсками города Ленинграда от блокады его немецко-фашистскими войсками". Вот вы спросите — зачем? В заключение думского комитета по обороне написано, зачем: для "воспитания молодежи в духе патриотизма, уважения к истории Отечества и любви к Родине".

С корявым и звучащим не по-русски названием немедленно начались проблемы. Например, одна из типографий, печатая большие плакаты, запуталась в хитросплетении слов и пропустила словосочетание "советскими войсками". Получилось "День полного освобождения города Ленинграда от блокады его немецко-фашистскими войсками". То есть как будто немецко-фашистские войска и освободили город. Не говоря уже о том, что блокировали Ленинград не только немцы, но и финская армия. А ведь казалось, так просто — не трогать название, использовавшееся десятилетиями. Название, к которому все привыкли.

Или вот другой случай. Исторический журнал "Дилетант" устроил дискуссию на тему: "А не стоило ли сдать Ленинград противнику, чтобы спасти сотни тысяч жизней жителей города?" И дело здесь даже не в том, что на этот вопрос еще 22 сентября 41-го года дал сам Адольф Гитлер в своей директиве 1601 "Будущее города Петербурга": "Фюрер принял решение стереть город Ленинград с лица земли. После поражения Советской России дальнейшее существование этого крупнейшего населённого пункта не представляет никакого интереса".

Дело даже не в этом, а в том, что половина принявших участие в опросе считает, что таки-да — стоило сдать город. Половина! И возникает естественный вопрос: а имеем ли мы право с таким уровнем понимания истории что-то менять в памяти о блокаде? И не лучше ли просто оставить эту память в покое? До свидания.