Глава Минпромторга Денис Мантуров в эксклюзивном интервью Марии Бондаревой в эфире телеканала "Россия 24" рассказал о влиянии на экономику пандемии коронавируса. Также он ответил на вопросы о судьбе ключевых нацпроектов, российской вакцине и новых лекарствах против COVID-19
- Денис Валентинович, как вообще пандемия повлияла на российские биотехнологии? И как государство готово поддержать этот рынок?
- У нас состоялась в целом фарминдустрия, она окрепла. При этом и Министерство здравоохранения поддерживает нас в том, что эти начинания должны быть обусловлены и определенной коррекцией регуляторики со стороны Минздрава, что даст возможность быстрее выводить на рынок те препараты, которые появляются, в первую очередь, у нашей фарминдустрии.
Сегодня уже у фармы появляются собственная возможность и собственные средства для развития. Мы будем со своей стороны оказывать поддержку и содействие тем, кто будет активно вкладывать средства в развитие и создание новых лекарственных препаратов, в создание новых современных мощностей. И, в первую очередь, речь идет уже не о дженериках, когда мы только начинали программу 9 лет назад, а речь идет о препаратах полного цикла со своей фармсубстанцией. Это инновационные препараты, в первую очередь, биологического направления, то есть, моноклональные антитела, и, конечно же, это препараты для борьбы с ковидом. И наша фарминдустрия это продемонстрировала, создав и запустив в производство широкую линейку препаратов для борьбы с ковидом.
- То есть, 5 лет и сейчас – это, что называется, "почувствуйте разницу" и пожинай результаты, которые сейчас...
- Совместная работа!
- Что касается кооперации в рамках создания Единого фармацевтического рынка. Я так понимаю, там есть проблемы, есть что решать.
- Да. Во-первых, в рамках договоров, которые есть между нашими странами в части единого рынка лекарственных препаратов, мы уже заложили таким образом направление, тренд, в котором мы должны все двигаться. Конечно же, не каждая страна производит свои собственные лекарственные препараты, и, тем более, далеко не по всей номенклатуре. Поэтому есть и специализация, и вопросы, связанные с онлайн-торговлей лекарственными препаратами рецептурными. Это тоже тонкость, связанная с тем, что и Минздрав, и мы поддерживаем в целом переход на формат продажи через интернет-магазины по рецептурным препаратам, то, что с мая месяца безрецептурные уже продаются. Но я подвожу это к тому, что все упирается в маркировку. Вот, когда на нашем Едином экономическом пространстве появится у каждой страны... У кого-то – своя маркировка, например, Киргизии мы помогаем, другие страны сами создают, но должен быть обязательный интерфейс между системами для того, чтобы была прослеживаемость от входа на рынок, от производства в рынок и дальше – до выхода использованных препаратов. То есть, мы должны видеть все процессы, все цепочки, тогда можно будет принять, например, окончательное решение в части онлайн-торговли по рецептурным препаратам. Поэтому основная задача сегодня стоит – на нашем Евразийском экономическом пространстве внедрить единую систему подходов по маркировке, что будет, как я уже сказал, способствовать Единому лекарственному рынку.
- Что касается вакцинации от коронавируса: вы были среди тех известных людей-волонтеров, которые в числе первых ввели себе эту вакцину. Как вы вообще оцениваете массовую вакцинацию от коронавируса?
- Естественно, мы поддерживаем и принципы, и подходы по группам населения, что, в первую очередь, конечно же, нужно обеспечить вакцинацию врачей, тех, кто обеспечивает работу с пациентами ковид-группы. Для этого мы должны приложить все свои усилия, чтобы обеспечить производство необходимых доз вакцин до конца года. А у нас сейчас идет работа с пулом всех наших российских фармкомпаний, которые принимали участие в работе. Поэтому практически в каждодневном режиме мы находимся в диалоге с коллегами по тому, как, в первую очередь, идет масштабирование производства вакцины, потому что основной вопрос – перейти от малого объема производства к крупномасштабному производству. Одно дело – произвести в 20-50-килограммовом реакторе, другое дело – перейти в 100, 250, 500 и 1000-килограммовый реактор. Главная на сегодня задача – обеспечить сохранение стабильности вакцины как формы. И наши фармпроизводители вместе с институтом Гамалеи работают в этом направлении в каждодневном режиме для того, чтобы обеспечить выполнение поставленной задачи.
Что касается количества, мы пока параметры не изменили: до конца месяца мы ходим выйти на объем около 300 тысяч доз, а в ноябре – примерно около 800, и приблизиться к полутора миллионам в декабре месяце.
- А появится ли какой-то экономически важный аспект в количестве производимых вакцин?
- Экономические аспекты, вы имеете в виду, для фармпроизводителя?
- Да.
- Любое производство должно быть обусловлено экономическим результатом, поэтому мы исходим из того, что, конечно же, когда выйдут коллеги на соответствующие объемы, это, в том числе, будет и экономически эффективно.
- А новые вакцины от ковида Россия продолжит разрабатывать? Или тех, что есть, достаточно, и мы будем сосредотачиваться на масштабировании производства того, что есть?
- По миру на сегодняшний день около 180 вакцин уже задекларированы как находящихся в той или иной степени разработки. Что касается нашей страны, то порядка 10 процентов этого объема как раз приходится на Россию – около 18 разных разработчиков, которые участвуют в этой работе. Другой вопрос: кто дойдет до финала и кто выдаст результат? Наибольший расчет приходится именно на вакцину "Спутник V", которая уже идет в процессе масштабирования производства, затем – "Вектор", а также институт Чумакова, и наша промышленность должна уже подключиться к полученным результатам клинических исследований от центра Чумакова. Три – это, по крайней мере, то, что на сегодняшний день находятся в пайплайне.
- Я посмотрела, что у Ростеха множество разработок, технологий, направленных против ковида, например, обеззараживатель воздуха, устройства, которые выявляют ковид, уникальное медоборудование. Наши клиники полностью обеспечены оборудованием собственного производства?
- Это уже произошло. Была централизованно сделана закупка, и правительство на это выделяло средства Минпромторгу. Мы уже заключали соглашение с "дочкой" Ростеха – компанией "Швабе", которая консолидированно обеспечивала производство тепловизоров и дистанционных датчиков измерения температуры. И это уже поставлено и в медучреждения, и в государственные организации. И то же самое – дочернее предприятие Ростеха, Концерн "Радиоэлектронные технологии" (КРЭТ), выполнило поставку более 6 тысяч аппаратов искусственной вентиляции легких. То есть мы уже перевыполнили сроки тех заказов, которые были со стороны Минпрома сделаны по отношению к нашим предприятиям. Это уже все "с колес" было поставлено в регионы. Плюс к этому регионы и медицинские учреждения напрямую заказывали по коммерческой линии у наших предприятий данного вида продукцию, и помимо этого, как вы уже только что затронули, это и тест-системы, которые сегодня производятся, поставляются и Российской системе здравоохранения, и вся обозначенная продукция экспортируется на внешние рынки.
- Там же разрабатываются новые препараты от COVID-19. Они когда в продажу поступят?
- Что касается вообще всей линейки препаратов, которые зарегистрированы Министерством здравоохранения, и включены в протокол лечения ковида, это разные производители нашей фарминдустрии, их достаточно много. Всего из 21 препарата, которые прописаны рекомендательно для лечения, 15 производятся по полному циклу в России.
- И находятся в продаже?
- И находятся в продаже, и поставляются в систему здравоохранения. Буквально недавно вышло 3 препарата. У нас три производителя разных торговых наименований стартовали с производством и регистрацией еще в июне месяце. В июне, июле, августе прошли регистрацию.
- Остальные в продажу будут поступать?
- Как только наши производители завершат работу по разработке производства этих препаратов, они так же, как и другие, поступят в систему здравоохранения. Но хочу отметить, что на начальном этапе, когда мы столкнулись с проблемой в марте месяце, мы производили только три препарата из сегодняшних 21. Поэтому с трех до 15 мы уже реализовали задачи, и при этом это основные препараты, которые сегодня применяются.
- Что касается борьбы с последствиями пандемии, на это закачиваются огромные государственные деньги. Как это скажется на реализации нацпроектов, которые, в том числе, находятся в ведении вашего ведомства?
- Не так давно был утвержден Национальный план развития экономики, и туда были включены, в том числе, и те мероприятия, и выделены уже средства, которые пошли на поддержку экономики отраслей, промышленности в том числе, то, что нас касается. И в первую очередь это, конечно же, было на создание и запуск производств, и продукции по борьбе с коронавирусом, и на поддержку спроса социально значимых товаров, и влияет, в целом, на рост нашей экономики. Я имею в виду автопром, транспортное машиностроение, сельхозмашиностроение, это и авиация – огромные средства были выделены правительством в этом году на все эти секторы экономики и промышленности.
Что касается нацпроекта, за который мы отвечаем, – это поддержка экспорта, международная кооперация, то мы сохраняем основные параметры и в части бюджетных средств, которые идут на поддержку создания конкурентоспособной продукции, и мы рассчитываем на результативность реализации этого Национального проекта, который должен не только до 2024 года выдать максимальный результат, но и правительством и президентом принято решение продлить национальные планы, в которых заложены, в том числе, и параметры национальных проектов отдельно.
