Бывший президент Франции Николя Саркози выступил с первым заявлением после приговора. Бывший глава государства отметил: на процессе о коррупции его вина не доказана, и он получает тысячи писем поддержки. Собирается ли Саркози оспаривать вердикт и как будет отбывать наказание?
Говорить с журналистами сразу после оглашения приговора по делу о прослушке Николя Саркози не стал. Взял паузу, чтобы потом не столько ответить на вопросы прессы, сколько обратиться к французам. Три года тюрьмы – из них два условно – за коррупционный сговор с целью получить конфиденциальную информацию в обмен на продвижение судьи по службе. Саркози свою вину отрицает, подает апелляцию и обещает идти до конца.
"В деле о коррупции, слово-то сильное, нет ни одного цента, никто не получил никакую выгоду, нет пострадавших, нет нарушения общественного порядка, – напоминает он. – Я спрашиваю, это нормально приговорить к трем годам тюрьмы, когда после 7 лет расследования, никаких улик не найдено, абсолютно ничего?"
В эфире телеканала TF1 он был напряжен, сосредоточен и возмущен тем, как велось это дело. "Мне приписывают, что я намеревался оказать услугу другу моего друга, признавая при этом, что я этого так и не сделал, – заявил Саркози. – К такому выводу пришли после прослушивания 4500 моих последних телефонных разговоров, из которых вырезались одни куски и склеивались с другими, чтобы получилось меня обвинить. А вы помните свои 4500 телефонных разговоров? Я тоже могу взять ножницы, порезать их, а затем склеить как мне надо... К тому же это разговоры с моим адвокатом! Это несправедливо".
Бывший президент, будучи юристом, призывал опираться в этом деле на право и закон, а не сажать его за нереализованное потенциальное намерение. Сами методы следствия он осудил и в эксклюзивном интервью газете Figaro. "Заместитель прокурора втихаря, вне всяких процедурных правил, ведет секретное расследование, скрытое внутри другого расследования. Если бы мы были в России месье Путина, правозащитники кричали бы, что это просто ужас", – отметил он.
В стане правых – растерянность и смятение. "Мы твердо убеждены в непрофессионализме сотрудников финансовой прокуратуры Франции, – отметил Кристиан Жакоб, председатель партии "Республиканцы". – Необходимо пересмотреть список их функций, обязанностей и методов работы, а также поднять вопрос о целесообразности ее существования как таковой".
Республиканцы намекают на то, что именно эта структура занималась делом и прошлого кандидата от правых Франсуа Фийона. Обвинение в присвоении государственных средств обрушило тогда рейтинг потенциального лидера на президентских выборах в 2017 году. Саркози не считает свое дело политическим, говорит, что вообще с политикой связываться больше не намерен.
"Прокурор иронизировал, говоря, что оставил мне мои гражданские права, я могу голосовать, спасибо ему, – заявил Саркози. – Задолго до суда я принял решение не выдвигать свою кандидатуру, я вам подтверждаю, что у меня нет желания возвращаться в политику, я перевернул эту страницу".
Хотя многие в стане правых рассчитывали на возвращение Николя Саркози и надеялись, что он поборется за кресло президента в следующем году.
Но пока перспективы таковы: год с электронным браслетом под домашним арестом, если приговор останется в силе, и новый судебный процесс по делу Бигмалион – о финансировании избирательной кампании 2012 года.
