Инкубационный период нового штамма "Дельта" составляет 5 дней. Поэтому разрыв контактов на 11 нерабочих дней покроет сразу два таких срока и даст возможность прервать цепочку заражений, объясняют эпидемиологи введение нерабочих дней. О том, почему сейчас ограничиться лишь кью-ар кодами не получится, рассказал Сергей Собянин, видео доступно на медиаплатформе "Смотрим".
- Сергей Семенович, здравствуйте. Главная тема сейчас – как развивается ситуация с коронавирусом, почему принято решение о введении нерабочих дней?
- Сентябрь и октябрь мы жили практически полностью без ограничений. Но, тем не менее, мы видим, что осенняя волна ОРВИ, наложенная на новый штамм коронавируса "Дельта", дает такую, достаточно большую синергию. В конце этой недели, в начале следующей мы достигнем пиковых значений заболевания, рекордных за всю историю пандемии. Президентом принято решение о нерабочих днях, в Москве введены также нерабочие дни с 28 октября по 8 ноября. Это исключительные меры, необходимые для того, чтобы защитить людей.
- Многие задаются вопросом, почему именно нерабочие дни, почему нельзя было ввести QR-коды для посещения общественных мест?
- Это разные вещи абсолютно. Надо понимать, что QR-коды вводятся для того, чтобы постепенно люди привыкали к тому, что необходимо вакцинироваться. Нерабочие дни дают немедленный разрыв цепочки. Это срочные меры, когда уже пандемия достигла пиковых значений и нужно немедленно, сегодня и сейчас принять меры для того, чтобы снизить уровень заболеваемости. Никакие QR-коды подобного эффекта не дадут, это во-первых. Во-вторых, надо понимать, что QR-коды, их введение не может произойти на неделю, на две, никакого смысла в этом нет. Требуется вводить ее на длительные периоды, как минимум, на полгода, и не в какой-то отдельной отрасли, скажем, в общепите, а вообще во всех отраслях услуг. Но в длительной перспективе это огромные убытки, огромный удар по экономике. Поэтому такие меры надо вводить дозированно, спокойно и с учетом мощной экономической поддержки для этих секторов экономики.
- Тем не менее, для посещения музеев, театров, понадобится QR-код. Почему именно так?
- Девяносто процентов музеев и театров – это государственные музеи и театры, которые и сегодня финансируются за счет сметы расходов, бюджетной поддержки и так далее. При падении доходов, рыночных доходов, внебюджетных доходов всегда государство идет на помощь и поддерживает эту отрасль. Так было и предыдущие полтора года пандемии и так же будет продолжаться и дальше. Это такая отрасль, где можно действительно посмотреть, как это будет работать без ущерба доходов граждан. И мы вводим QR-коды не на период вот этих нерабочих дней, а на постоянную, на длительную перспективу.
- Какие еще шаги и меры предприняты для того, чтобы остановить рост заболеваемости?
- Вы знаете, что мы направили решение предприятиям, чтобы до тридцати процентов своих работников они перевели на дистанционную работу. Также мы перевели на домашний режим наших москвичей старшего поколения. Почему мы так сделали? Восемьдесят процентов всех граждан, которые находятся у нас в реанимации, которые не могут пережить такое заболевание, восемьдесят процентов всех смертей – это люди старше шестидесяти лет. И когда мы видим такой уровень заболеваемости и смертности, конечно, в первую очередь мы должны позаботиться о них, чтобы спасти их здоровье и жизнь.
- Люди тоже беспокоятся – как в эти нерабочие дни будет оказываться плановая помощь в больницах и поликлиниках?
- Действительно, в периоды пика заболеваемости очень сложно оказывать плановую помощь в связи с тем, что вся система здравоохранения напряжена, она работает в повышенном режиме. И скорая помощь, и поликлиники, и больницы – часть из них переведены на борьбу с ковидом. Тем не менее мы видим возможность все-таки сохранить важное направление, не только экстренную, но и плановую помощь. Что касается онкологической помощи, никогда, даже в самых сложных условиях, мы не уменьшали объемы ни плановой помощи, ни экстренной помощи по онкологии, потому что это помощь, которую нельзя отложить на завтра.
- И в продолжении вопроса о плановой помощи. Мы с вами находимся в Первой онкологической больнице, здесь открывается новый амбулаторный центр. В чем его задачи и чем он отличается от привычных диспансеров?
- Мы один за другим в шести наших онкоцентрах проводим реконструкцию таких корпусов, создавая первоклассные терапевтические центры, где можно получить весь набор и консультаций, и диагностики, и помощи. Это центры мирового уровня. Кроме того, в области онкологии мы вводим дополнительные стандарты оказания помощи еще для четырех нозологий, и практически девяносто процентов онкологических больных в Москве с 1 января следующего года будут получать уже по самым высоким стандартам помощь. Более того, мы запустили программу исследований, наблюдений за действенностью препаратов, которые есть вообще в мире. Сложная работа, к которой подключены наши онкологические центры, лучшие их научные кадры, врачи, которые дадут такие рекомендации на будущее.
- Сергей Семенович, спасибо вам большое!
- Спасибо.
