На пресс-конференции по итогам переговоров Эммануэль Макрон дал понять: даже если он понимает и принимает какие-то претензии России по поводу НАТО, у Запада на них есть свои контраргументы. В Парижской хартии, по его словам, тоже ясно написано об уважении суверенитета, территориальной целостности, прав человека. Эти принципы тоже были нарушены, и это сделало не НАТО, говорит Макрон. Голос французского президента заметно повышается, рассказывается в сюжете программы "Москва. Кремль. Путин".
В достаточно обтекаемых формулировках Макрон дает понять: Россия, по его мнению, нарушает суверенитет Грузии и Молдавии. Но основная претензия – Крым.
Путин напоминает: мы ни разу не проводили никаких операций в Крыму или где-либо еще "с нормальной страной и с нормальной властью".
- Никогда этого не делали. В голове этого даже не держали. Но зачем же западные страны поддержали государственный переворот? С этого момента для нас власть на Украине, источник власти – госпереворот, а не воля народа.
Власть на Украине захватили силой, вооруженным путем, с кровью и жертвами, напоминает российский президент. И власти РФ вынуждены были защищать людей, которые проживают в Крыму – ведь как иначе? Россию, напомнил Путин, поставили в такое положение.
Макрон, судя по комментариям в западной прессе, в ходе поездки в Москву хотел получить лавры лидера, остановившего эскалацию в Европе. Хотя добиться разрядки не так уж и сложно – нужно лишь повлиять на киевский режим с тем, чтобы нынешние власти Украины наконец исполнили Минские соглашения.
А по окончании пресс-конференции Путин подает Макрону знак: как и предупреждал российский президент, он хочет "еще кое-что добавить" французскому коллеге. Еще до общения с журналистами Путин заранее предусмотрел, чтобы все было готово для продолжения разговора – ведь нужен переводчик. Эксклюзивные подробности – в сюжете программы "Москва. Кремль. Путин".
С глазу на глаз два президента разговаривали еще 15 минут. Затем Макрон сразу из Москвы полетел в Киев.
А в субботу, 12 февраля, президенты России и Франции почти 2 часа беседовали по телефону. И значительную часть этого времени – о невыполнении Киевом Минских соглашений.
